«Капитанами не рождаются – ими становятся»

Капитанами, на Ваш взгляд, рождаются или становятся?

Становятся. Необходимо самостоятельно пройти этот нелегкий путь, набраться опыта, знаний. Есть, конечно, в нашей профессии, как и во всех остальных, люди с врожденной предрасположенностью к подобной работе. Я и сам знаю таких людей, но они сейчас уже не работают: старые-престарые «речные волки», капитаны пассажирского флота.

Как долго можно работать в этой профессии?

До победного – все зависит от состояния здоровья. Ведь некоторые уходят на пенсию именно по состоянию здоровья, хотя желание продолжать работу у многих остается. Наша работа захватывает, увлекает и не отпускает до последнего.

Есть ли среди знакомых Вам капитанов человек, на которого Вам хотелось бы походить?

Конечно, такой человек есть у каждого. Правильный человек, наставник, с которым работаешь, будучи вторым штурманом или старшим помощником. Хочется смотреть на него, набираться опыта и, разумеется, быть немножко похожим. Если говорить о конкретном человеке, пусть это останется тайной – не хочу никого обидеть (смеется).

Изменилось ли что-то за последние несколько лет в сфере профессионального образования? Молодежь по-прежнему поступает сначала в училище или предпочитает сразу идти в институт?

Кто как, училище проходить необязательно. Но если сравнить уровень тех, кто после 9 класса поступает в училище, и тех, кто поступает в институт после 11 класса, то у первых к моменту окончания второго курса есть уже диплом – например, матроса-моториста – и обширная практика за плечами. А у последних – пока ничего.

Не пожалели ли Вы, что выбрали эту профессию и прошли такой нелегкий путь?

Конечно, нет. Я большой фанат своей работы, буквально «болен» рекой.

Почему Вы работаете именно в «Водоходе»?

Вопроса о переходе в другую компанию никогда не возникало – еще со времен работы в «Волжском пароходстве». Есть, конечно, масса других компаний, и некоторые сотрудники переходят из одной в другую каждый год, но это не для меня: мне вполне комфортно работается здесь.

Получается, в должности капитана Вы первый год?

Назначили меня в июле 2017-го, в прошлом году. Сразу же начали ремонт, подготовку… А навигация первая, да.

И как Вам начало навигации? Было ли оно тяжелым или прошло довольно плавно?

Начало навигации, как мне кажется, на любом судне тяжелое… Судно выходит из затона с новым экипажем, и начинаются кропотливая работа, обучение, установление правил. Люди привыкают друг к другу, и буквально через месяц все налаживается, а дальше уже работаем спокойно. Сложность в том, что людей, в первый раз попавших на флот, надо обучить. Им надо все рассказать и показать, помочь адаптироваться к флотской жизни. Здесь же своеобразная жизнь – не то, что на берегу.

Как удается заразить людей любовью к воде, водному транспорту? И всегда ли это удается? Часто ли сюда приходят люди, с самого начала видящие в работе на судне свое призвание?

Нет, приходят абсолютно разные люди. И, как правило, для молодых мальчишек, которые учатся в училище или в институте и попадают к нам, первый-второй год навигации является показательным. Пройдя навигацию, каждый сам для себя определяет, по душе им такая работа или нет. И не всем она нравится. На берегу ведь как: отработал – ушел домой. А здесь такого нет. Здесь ты постоянно находишься на судне, а значит – на работе: даже ночью могут поднять по какому-либо вопросу. Конечно, не все выдерживают, хотя, в принципе, ничего сложного в этом нет. Ну и однообразие: изо дня в день одна и та же работа – без перерыва, без выходных. Такой вот небольшой минус.

Вы постоянно находитесь в рубке? Или Вам все-таки удается куда-то уходить и отдыхать в процессе движения теплохода?

Ну а как же! Когда отстою вахту, всегда есть время для перерыва. Я, как и все, отдыхаю, так же хожу по судну.

И кто Вас заменяет?

Первый и второй штурманы – они тоже несут свои вахты. Ну а по теплоходу мы в любом случае передвигаемся: перед тем, как заступить на вахту, обходим судно, смотрим, какие необходимо произвести работы.

Какие планы у Вас на зиму? Чем занимаетесь после навигации?

Нам на флоте положен один месяц отпуска: ноябрь, декабрь, январь, февраль… Любой зимний месяц на выбор. А потом – снова на работу. Каждый день с утра до вечера я здесь – осматриваю судно, контролирую ремонт, покраску, смотрю, каких не хватает материалов. Работа почти никогда не останавливается, кипит даже зимой – готовимся к предстоящей навигации.

Скучаете ли зимой по реке?

Скучать обычно не приходится. Но когда теплоход скован льдами, конечно же, хочется, чтобы зима поскорее прошла, и можно было снова отправиться в навигацию.

Вы ведь женаты? Как Ваша супруга относится к тому, что Вы большую часть времени проводите на теплоходе – особенно в летние месяцы, когда хочется выбраться на отдых всей семьей? К тому же коллектив на судне в большей степени женский. Как жена Вас отпускает, спокойно?

Ну а что делать, это моя работа, мое призвание. Я сам выбрал такую жизнь, и жена это понимает и принимает.

Расскажите, пожалуйста, как и где Вы обычно отдыхаете с семьей?

Обычно отправляемся в теплые страны или в какой-нибудь дом отдыха у нас, в России. Но это только зимой. А когда еще, получается? Летом никак. В основном – ноябрь-декабрь.

А какие виды спорта выбираете, когда отдыхаете зимой в России? Есть то, что особенно нравится?

Очень люблю коньки. Раньше ходили кататься вместе с дочерью, но это давным-давно было, когда она в школе еще училась. А сейчас она взрослая уже. Так что в основном отдыхаю с женой и друзьями, когда время есть и погода хорошая.

А если за границу выезжаете, что обычно выбираете? Любите экстремальный отдых?

Если за границу – то на море: просто отдохнуть, поплавать, порелаксировать. Потому что знаю, что вернусь домой, и начнется опять работа, работа, работа.

Куда бы Вы отправились, если бы у Вас была возможность выбирать круизы на свой вкус? Какие места хотели бы посмотреть?

Лично у меня приоритетов нет – везде интересно. Но приятно все-таки развеяться, сменить обстановку. Когда я работал на «Максиме Горьком», мы в течение всей навигации ходили по одному и тому же маршруту – между Москвой и Санкт-Петербургом. Ради разнообразия хотелось, конечно, и на юга сходить – в Астрахань, например. А в этом году у нас очень хорошее расписание: и Питер, и Москва, и Пермь, и Ростов – охватим много разных городов, практически везде побываем.

А есть ли какой-то другой теплоход, кроме «Кучкина», на котором Вам хотелось бы поработать?

Я в этом плане очень неприхотлив – куда отправили, там и работаю. К тому же, у нас каждый теплоход чем-то хорош, все они по-своему особенные.

Не страшно ли Вам в жуткий шторм, когда от Вас зависят жизни сотен людей?

Небольшой шторм – это нормальная рабочая ситуация, ничего страшного в ней нет. Пугают в основном, если можно так выразиться, шторма на Онеге и Ладоге – когда попадаешь в сильную бурю, находясь в середине озера. Тут уже приходится думать о том, как и куда укрыться, чтобы было безопаснее. А вообще за столько лет работы я не раз попадал в шторма, и ничего опасного в них, как правило, нет.

Если ураган или сильная гроза случатся во время круиза, что делать пассажирам?

В первую очередь – не бояться, вести себя спокойно и прислушиваться к рекомендациям плавсостава. Паника – худшее, что может случиться на судне. Лучше всего – продолжать заниматься своим делом – сидеть в баре, читать книгу… Нет ничего страшного в небольшой грозе или ветре. В случае действительно критической ситуации мы, разумеется, оповестим пассажиров: попросим убрать с полок колюще-режущие предметы, которые могут упасть во время качки, и принять другие меры, необходимые для обеспечения безопасности.

Если во время шторма пассажиры передвигаются по судну, им порекомендуют, скорее, присесть?

Лучше присесть и не выходить на открытую палубу во время шторма. Ветром, конечно, не унесет, но, когда судно качает от борта к борту, брызги попадают на палубу, и можно поскользнуться и сильно травмироваться. Лучше переждать грозу где-нибудь внутри – в каюте, в вестибюле, в баре. Через час-полтора, как правило, все стихает.

А может случиться такое, что теплоход перевернется?

(Смеется). Это я не знаю, какой должен быть шторм. На реке такое вряд ли возможно – тут шторма и волны не такие серьезные, как на море. В любом случае, при проектировании любых теплоходов, в том числе и огромных океанских лайнеров, такие вещи учитываются.

Расскажите о самой экстремальной ситуации, в которой Вам довелось побывать.

Это случилось на Ладоге в 2014 году. Тогда я служил на «Максиме Горьком», и непогода застала нас посреди озера – попали под трехметровую волну. Пришлось высаживать туристов в Лодейном Поле – они отправились в Питер на автобусе. А мы подождали немного, пока не утихла буря, и отправились вслед за ними.

То есть ситуация была настолько опасной, что пришлось высадить туристов?

Это было сделано для того, чтобы не тратить время впустую. Нам не удавалось выйти в Ладогу, и, чтобы не сорвать туристам намеченные на тот день экскурсии, решено было высадить их на берег и отправить в Питер автобусом. Ну а мы подождали, пока утих ветер, и пошли следом. Хотя, конечно, окончательно погода в тот день не наладилась, и нас немножко «покидало».

Какими в данной ситуации были Ваши действия?

Главное в подобной ситуации – не вставать бортом к волне, чтобы судно не мотало в разные стороны. А поскольку запас времени у нас был достаточный, потихонечку подвернули здесь, там – и ушли таким образом от бури.

А как вы ориентируетесь в темноте?

Во-первых, у нас есть радар – ночью он всегда включен и отбивает береговую линию и другие объекты. Электронная карта – тоже хороший помощник. К тому же, у нас есть бинокль и шесть глаз – ночью дежурят 3 человека. Вся обстановка освещается небольшими фонарями: их видно и в бинокль, и без него. Ну а в том случае, когда фонари отсутствуют, на помощь приходят радар или электронная карта.

Почему на некоторых теплоходах «Водохода» туристам запрещен доступ на корму шлюпочной палубы? И почему в компании нет единого подхода к этому вопросу?

Если судить по опыту работы на «Максиме Горьком», то дело, возможно, в том, что некоторые туристы пытаются залезть в шлюпки – то ли чтобы сфотографироваться, то ли просто ради развлечения – иногда в не совсем трезвом состоянии. Это опасно не только для окружающих, но и для них самих – а вдруг упадут? Поэтому, очевидно, на больших судах и перекрывают шлюпочную палубу – в целях безопасности.

К слову о трезвости. Можно ли вам во время службы употреблять алкоголь?

Нет, это запрещено. У нас «сухой закон» на протяжении всей навигации, и даже дни рождения и другие праздники отмечать с алкоголем не разрешается. Тут я согласен с политикой компании: мы ведь на судне, и нужно всегда быть в адекватном состоянии. Мало ли, что может случиться – всякое бывает. И это правило касается всех: и капитана, и штурманов, и механиков, потому что вся команда должна работать как единое целое.

Туристы, должно быть, задают Вам много удивительных вопросов?

Да, вопросов действительно бывает море. Работая на «Горьком», я часто проводил экскурсии в рубку – и для русских туристов, и для иностранных. Людей столько всего интересует! Иногда даже в голове не укладывается, откуда взялся тот или иной вопрос. Самый распространенный касается безопасности во время шторма – все туристы почему-то ужасно шторма боятся. «А что делать, если будет шторм? Мы что, перевернемся?». Это стандартный вопрос – что для русских, что для интура. Одинаковые страхи у людей (смеется).

А как Вы думаете, откуда такие вопросы? После «Титаника»?

Наверное, да – насмотрелись фильмов, и это, может быть, повлияло на их страхи. А потом, природа есть природа: выходишь в озеро, а там кругом вода и маленький-маленький теплоход посреди огромного водного пространства. Тут волей-неволей может стать не по себе.

Приходилось ли Вам регистрировать «браки» во время тематического круиза «Большая свадьба»?

В предыдущем рейсе зарегистрировал целых 10 пар. Это все шоу, конечно, но мне оно понравилось. В первый раз я его увидел, работая на судах «Водохода», и больше нигде не видел. Забавная, интересная программа.

Есть ли у Вас какой-то талисман, который Вы все время берете с собой?

Есть, он со мной уже 4 года – со времен работы на «Максиме Горьком». Это капитан-домовенок, подарок экипажа мне на день рождения. «Служил» со мной на трех теплоходах – сначала на «Горьком», потом на «Радищеве», а теперь вот – на «Кучкине». Можно даже сказать, что это не домовой, а судовой.

Водите ли Вы машину? Не ощущаете себя штурманом во время вождения?

Нет, машина – это машина, а теплоход – это теплоход. Честно говоря, такую большую махину вести гораздо проще, чем автомобиль. В том числе и потому, что поток транспортных средств на реке не такой сильный, как на автодороге.

Что ждать пассажирам «Сергея Кучкина» в навигацию 2018 года? Будет ли что-то интересное?

Как я уже говорил, в этом году у нас очень хорошее расписание: будем ходить по Волге, Каме, Дону, Волго-Балтийскому каналу – и это очень хорошо.

Многие туристы любят речные путешествия и отдыхают с нами не первый год. Со временем, конечно, у каждого из них появляется свой любимый теплоход. И когда возникает возможность ходить на нем во все направления, для людей это, как мне кажется, очень хорошо. Вот «влюбился» ты в теплоход и едешь на нем, куда тебе надо: в Питер, в Москву, в Пермь, в Ростов, в Астрахань… И не нужно «перепрыгивать» с одного судна на другое, незнакомое, и переживать, что тебе там может не понравиться. А здесь, как говорится, все свои и все свое. Поэтому и чувствуешь себя как дома и всегда знаешь, чего ожидать. Приглашаю всех туристов к нам на борт! Я и команда «Водохода» будем рады встрече!